Марина Ивановна Цветаева

Август — астры,
Август — звезды,
Август — грозди
Винограда и рябины
Ржавой — август!
Полновесным, благосклонным
Яблоком своим имперским,
Как дитя, играешь, август.
Как ладонью, гладишь сердце
Именем своим имперским:
Август! — Сердце!
Месяц поздних поцелуев,
Поздних роз и молний поздних!
Ливней звездных —
Август! — Месяц
Ливней звездных!

Мне нравится, что Вы больны не мной,
Мне нравится, что я больна не вами,
Что никогда тяжелый шар земной,
Не уплывет под нашими ногами.

Мне нравится, что можно быть смешной,
Распущенной и не играть словами,
И не краснеть удушливой волной,
Слегка соприкоснувшись рукавами.

Спасибо Вам и сердцем и рукой,
За то, что Вы меня, того не зная сами,
Так любите,
За мой ночной покой,
За редкость встреч закатными часами.

За наше негулянье под луной,
За солнце не у нас над головами,
За то, что Вы - увы! - больны не мной,
За то, что я - увы! - больна не вами.

Если у вас нету тети (Ария московского гостя)

Наши лучшие слова – интонации.

Душа — это парус. Ветер — жизнь.

Я хочу такой скромной, убийственно-простой вещи: чтобы, когда я вхожу, человек радовался.

В диалоге с жизнью важен не ее вопрос, а наш ответ.

Громким смехом не скроешь дикой боли.

Я Вас больше не люблю. Ничего не случилось, — жизнь случилась. Я не думаю о Вас ни утром, просыпаясь, ни ночью, засыпая, ни на улице, ни под музыку, — никогда. Если бы Вы полюбили другую женщину, я бы улыбнулась — с высокомерным умилением — и задумалась — с любопытством — о Вас и о ней. Я — вышла из игры.
Все, что я чувствую к Вам, — легкое волнение от голоса и то общее творческое волнение, как всегда в присутствии ума — партнера. Ваше лицо мне по-прежнему нравится.
Почему я Вас больше не люблю? Зная меня, Вы не ждете „не знаю“. Два года подряд я — мысленно — в душе своей — таскала Вас за собой по всем дорогам, залам, церквам, вагонам, я не расставалась с Вами ни на секунду, считала часы, ждала звонка, лежала, как мертвая, если звонка не было, — всё, как все — и все-таки не всё, как все.
Вижу Ваше смуглое лицо над стаканом кофе — в кофейном и табачном дыму — Вы были как бархат — я говорю о голосе — и как сталь — говорю о словах — я любовалась Вами, я Вас очень любила. Одно сравнение — причудливое, но вернейшее: Вы были для меня тем барабанным боем, подымающим на ноги в полночь всех героических мальчишек города. Вы первый перестали любить меня. Если бы этого не случилось, я бы до сих пор Вас любила, ибо я люблю всегда до самой последней возможности. Сначала Вы приходили в 4 ч., потом в 5 ч., потом в 6 ч., потом в восьмом, потом совсем перестали.
Дела? Да, — дело дней — жизнь. Вы не разлюбили меня (как отрезать), Вы просто перестали любить меня каждую минуту своей жизни, и я сделала то же, послушалась Вас, как всегда. Вы первый забыли, кто я.

Родной — тот, чья боль тебе больнее собственной.

"Стерпится — слюбится". Люблю эту фразу, только наоборот.

Человечески любить мы можем иногда десятерых, любовно-много - двух. Нечеловечески - всегда одного...