Сцена вторая

Чтение для души

Читать

 

 

Лица

 

 
Круглова .
Агния .
Ахов .
Ипполит .
Феона , ключница Ахова и дальняя родственница.
Маланья .
 
Декорация первой сцены.
 

Явление первое

 

 
Круглова (на диване), Феона (на кресле) пьют чай. На столе самовар. У двери стоит Маланья (подперши рукой щеку).
 
Круглова . Ты, Феонушка, от обедни?
Феона . От обедни, матушка.
Круглова . Где стояла?
Феона . В Хамовниках.
Круглова . А далеко ведь?
Феона . Конечно, что не моим бы ногам, только что усердие, так уж… (Ставит чашку.)
Круглова (наливая) . Пей еще!
Феона . Выпью, не обессудьте.
Маланья . А вот… в лени живущим все тяжело, которые ежели себя опущают. Другой раз поутру-то… так тебя нежит-томит… ровно тебя опоили, плоть-то эта самая точно в рост идет, по суставам-то ровно гудет легонечко… Не токма, чтобы какое дело великое, что по христианству тебе следует, а самовар, и тот лень поставить… все бы лежала.
Феона . А ты, девушка, блажь-то с себя стряхивай, – старайся! В струне себя норови… а то, долго ль, и совсем одубеешь. У нас так-то было с одной – вся как свинцом налитая сделалась. Ни понятия, говорит, ни жалости во мне ни к чему не стало.
Маланья . Само собой, что грехи… наши; а то я… про что же!
Феона . Пожила бы ты у нашего Ермила Зотыча. Он еще до заутрени чаю-то напился.
Маланья . Ишь ты, как его…
Круглова . Что ж у него за дело – спешное?
Феона . Да какое дело, окромя, что ворчать ходить да чтоб не спали? Ненавистник! Уж очень он за свою хлеб-соль обидчик! Его куском-то подавишься; он им тебя раз десять в день-то попрекнет. Кричит: «Я вас кормлю да жалованье плачу», а чужой работы не считает. Ему, кажись, кабы можно из рабочего дня-то два сделать, так он был бы рад-радостью. Вот и бродит спозаранку, и по двору бродит, и по саду бродит, по сараям, по конюшням бродит. Потом на фабрику поедет, там тоже только людям мешает: человек за делом бежит, а он его остановит, ругать примется ни за что; говорит: для переду годится. А с фабрики приедет, с детьми стражается – вот и все наши дела.
Круглова . Ты мне не говори; свой такой же чадо был. Один, видно, их портной кроит. Одна разница: мой-то нас мучил, мучил, да чуть не с сумой оставил; а ваш-то зарылся по горло в деньгах, и счет потерял, так и завяз там.
Феона . Да что и деньги-то! Только грех один. Хорошо, как в руки попадут, а то, кто его знает, что у него на уме. Один сын бежал из дому, Николай Ермилыч-то.
Круглова . Давно ли?
Феона . Бежал, матушка; бежал к теще. Еще на той неделе съехал. И кроткий человек, а не стерпел. Веришь ты, исхудал весь, ходит, да так всем телом и вздрагивает. Да и жена его, женщина молодая, измаялась совсем; в слезах встает, в слезах и ложится. Все старик их наследством попрекает. «Смерти моей, говорит, желаете, денег дожидаетесь, воли вам мало? Подождите, говорит, подождите; я с своими коплеными не скоро расстанусь; прежде я вас жить поучу, за свое добро над вами покуражусь так, что вы и деньгам не обрадуетесь».
Маланья . А и аспид же он у вас.
Феона . Аспид, как есть аспид. (Ставит чашку на стол.) Благодарю покорно.
Круглова . А еще?
Феона . Нет уж, вволю напилась, сколько хотенья было. Еще дома, приду, пить буду. Что ж делать от скуки-то? А сама что ж не пьешь?
Круглова . Уж мы с Агничкой напились. Это я так, с тобой балую. Маланья, убирай чай!
 
Маланья принимает самовар, поднос с чашками и уходит.
 
Феона . А вот Гриша у нас, другой-то, матушка…
Круглова . Знаю, знаю.
Феона . Не таков, озорноват; видно, в батюшку удался.
Круглова . Его-то хоть любит ли?
Феона . Никак нельзя его, матушка, любить-то; очень уж нескладен, да и бестолков так, что не накажи господи! Одно только и знает, что отцу в ноги кланяться, а уж пить да буянить – другого не найдешь. От этого от самого-то око-зрение у него притупилось. Как приедет откуда пьяный или привезут его, глаза вытаращит, как баран, уставится в одну сторону и давай перед отцом лбом в пол стучать. Тот его простит, а он опять закатится. Что жалоб на него было, что за него денег плачено! Вот недавно задурил; привезли его, из каких теплых местов, уж не знаю, только связанного. И двое побитых с ним, да одного, говорят, в Москве-реке топил. Ну, нечего делать, заплатил отец побитым за изъян, а тонущего, и которые его из воды тащили, еще и вином напоили, окромя денег. И сослал его отец на фабрику, чтоб держали там взаперти до усмирения.
Круглова . Эки дела! Как богатые-то купцы живут! Не позавидуешь и богатству-то их.
Феона . Что, матушка, в нем завистного! В этом богатстве-то чужих слез больно много, вот они и отзываются – до седьмого колена, говорят.
Круглова . Значит, старик-то теперь один; то-то он и повадился ко мне ходить.
Феона . Почитай, что один. Дом-то у нас старый княжеский, комнат сорок – пусто таково; скажешь слово, так даже гул идет; вот он и бродит один по комнатам-то. Вчера пошел в сумерки да заблудился в своем-то дому; кричит караул не благим матом. Насилу я его нашла да уж вывела. Это он со скуки к тебе бродит. Гришу-то опять с фабрики привезли, матушка, только больного. Доктор ездит, да еще старичок-раскольник ходит, живых линей ему к подошвам прикладывает. На фабрике-то у нас елехтор немец, Вандер, и такой-то злой пить, что, кажется, как только утроба человеческая помещает; и что ни пьет, все ему ничего, только что еще лучше, все он цветней да глазастей становится. Ну, а наш-то еще молод, и не перенес, и нашло на него ума помрачение. Стал выбегать на балкон да в мужиков из ружья стрелять. Само собой, что не своей волей он это творил. Может, они еще к нему в Москве приступили, да нам-то невдомек было. Стали, говорит, они кругом его сначала как шмели летать, а потом уж в своем виде показались, как им быть следует. И все-то он теперь от них прячется. Ох, пойти! А то сам-то, пожалуй, заругается.
Круглова . Посиди. Кто ж у вас делом-то правит?
Феона . Племянник, матушка.
Круглова . Ипполит?
Феона . Он, матушка, он, Аполит. И по конторе и по фабрике – все он.
Круглова . Каков он, парень-то, я давно у тебя хотела спросить.
Феона . Мученик, матушка, одно слово. Страстотерпец. Один за всех дело делает, покою не знает; а кроме брани, себе ничего не видит.
Круглова . Не пьет он?
Феона . И, что ты, матушка! Ни маковой росинки. А должно, что запьет, я так полагаю, надо быть, в скорости.
Круглова . Отчего так?
Феона . Не стерпит, невозможно. У нас все одно: что честно себя содержи, что пьянствуй – все одна цена-то; от хозяина доброго слова не дождешься; так что за напасть, из чего себя сокращать-то. Прежде Аполит все-таки повеселее ходил, а теперь такой пасмурный, из всего видно, что запить сбирается. Ну, и деньгами бьется, бедный; положения ему нет, а что даст хозяин из милости.
Круглова . Эко, бедный, а!
Феона . Да ты что про него спрашиваешь-то? Аль сватаешь кого?
Круглова . А хоть бы и сватаю; разве дурное дело?
Феона . Кто ж говорит. Уж ты не свою ли?
Круглова . Что ж, и моя невеста.
Феона . Ну, вот дуру нашла; поверю я, как же! Что тебе за охота за подначального человека!
Круглова . Я и за хозяином была, да горе-то видела. Разумеется, попадется состоятельный человек, мы брезгать не станем.
Феона . Зачем брезгать! Да оно и по всему видно, что твоей птичке в золотой клетке быть.
Круглова . Ах, Феонушка, клетка – все клетка, как ты ее ни золоти.
Феона . Что-то наш старик уж очень стал твою дочку похваливать.
Круглова . Пущай его хвалит, нам убытку нет.
Феона . Что ж не похвалить! И всякий похвалит. Да блажной ведь он старичишка-то; говорит такое, что ему не следует. Ведь ему давно за шестьдесят, она ему во внучки годится. А он на-ко-поди, ровно молоденький.
Круглова . Что ты говоришь?
Феона . Будто ты его не знаешь? От него все станется.
Круглова . Ну, где же!
Феона . Да уж верно, коли я говорю. Не в первый раз ему Москву-то страмить. Он, было, и за богатеньких брался, ума-то у него хватило, да местах в трех карету подали; вот теперь уж другое грезит. «Изберу я себе из бедных, говорит, повиднее. Ей моего благодеяния всю жизнь не забыть, да и я от ее родных что поклонов земных увижу! Девка-то девкой, да и поломаюсь досыта».
Круглова . А ведь эти старики богатые только сами много мечтают о себе, а ума в них нет.
Феона . Нет, матушка, нет, один форс. А собьют с него форс-то этот самый, так он что твоя ворона мокрая. Ай, батюшки! Засиделась я.
Круглова . Прощай, Феонушка!
 
За сценой голос Агнии : «Ты не плачь, не тоскуй, душа-девица».
 
Феона . Это дочка, чай?
Круглова . Агничка.
Феона . Веселенькая какая, бог с ней.
 
Входит Агния .
 

Явление второе

 

 
Круглова , Феона , Агния .
 
Агния . Здравствуй, бабушка.
Феона . Здравствуй, родная! Что ж замолчала? Пой, день твой. Ты знаешь ли, что в тебе поет-то?
Агния . Что?
Феона . Воля. А вот, придет время, бросишь песенки-то.
Агния . Да я в неволю не пойду.
Феона . И рада б не пошла, да коли так предуставлено. Счастливо оставаться! Что вы меня не гоните! Прощайте! (Уходит.)
 
Агния садится к пяльцам и задумывается.
 
Круглова . Посоветуйся с матерью-то! Что ты все одна вздыхаешь! Я ведь тебе друг, а не враг.
Агния . Нет, маменька, боюсь расплачусь; а плакать что хорошего. (Работает.)
Круглова . Сказать тебе новость?
Агния . Скажите!
Круглова . Ты Ермилу Зотычу очень понравилась.
Агния . Ах! Убили!
Круглова (улыбается) . Мое дело сказать тебе; а там уж, как хочешь.
Агния . Ну, да уж, конечно.
Круглова . Воли я с тебя не снимаю.
Агния (работая) . Покорнейше вас благодарю.
Круглова . Деньги никому еще на свете не надоели.
Агния . Еще бы!
Круглова . А как их нет, так и подавно.
Агния . Что и говорить!
Круглова . Ну, и почет тоже что-нибудь да значит.
Агния . Само собой.
Круглова . Завидный жених.
Агния . И спорить нечего.
Круглова . Стар только.
Агния . Ничего.
Круглова . Да нравом лют.
Агния . Это у него, бог милостив, пройдет.
Круглова . Да что ты вздурилась, что ли?
Агния . А что?
Круглова . Я таких речей от тебя прежде не слыхивала.
Агния . И я от вас не слыхивала. Коли вы шутите, ну, и я шучу; коли вы серьезно, и я серьезно.
Круглова . Я пошутила, да уж и не рада стала. Кто тебя знает, ты мудреная какая-то!
Агния . А вы не шутите в другой раз.
Круглова . А ну, как он, в самом деле, присватается?
Агния . Уж будто вы и слов не найдете?
Круглова . Слов-то как не найти!
Агния . Так чего же вам еще?
Круглова . А если он тебя спросит, ты что скажешь?
Агния . Я девушка-ангел, я скажу: «как маменьке угодно!»
Круглова . Ну, и ладно.
 
Входит Ипполит .
 

Явление третье

 

 
Круглова , Агния , Ипполит .
 
Ипполит . Наше вам почтение-с.
Круглова . Здравствуй, голубчик.
 
Агния молча слегка кланяется.
 
Садись, что стоишь!
Ипполит (садясь) . Собственно, мне некогда-с; в момент надо при деле быть. За получением еду.
Круглова . Подождут.
Ипполит . С векселями ждут-то, а не с деньгами-с. Полчаса промешкал, и лови его в Красноярске.
Круглова . По-моему, уж лучше не заходить, коли некогда. Что за порядок: повернулся, да и ушел. Терпеть не могу.
Ипполит . По направлению пути должен был мимо вас ехать, так счел за невежество не зайти.
Круглова . Ну, спасибо и за то. Что новенького?
Ипполит . Старое по-старому, а вновь ничего-с.
Круглова . Жалованья просить скоро будешь?
Ипполит . Как его просить, коли и заикаться не велели. Вот, что дальше будет, посмотрю.
Круглова . И дальше то же будет, коли зевать будешь. Приставай к горлу – вот и все тут.
Ипполит . Не на таких я правилах основан-с.
Круглова . Как хочешь! Я тебе добра желаю.
Ипполит . А при всем том, я об вашем разговоре подумаю-с.
Круглова . Думай! Не все тебе малолетним быть! Что у тебя впереди-то?
Ипполит . Сулит большое награждение. Только, если на него надеяться, надо будет при своей мечте в больших дураках остаться.
Круглова . В дураках-то бы ничего, как бы хуже не было!
Ипполит . Конечно, я за собой наблюдаю, сколько есть силы-возможности; а другой, на моем месте, давно бы в слабость ударился и сейчас в число людей, не стоющих внимания, попал. В младенчестве на брань и на волосяную расправу терпимость есть, все это как будто приличное к этому возрасту. А ежели задумываешь об своей солидности и хочешь себя в кругу людей держать на виду, и вдруг тебя назад осаживают, почитай что в самую физиономию! Обидно!
Круглова . Разумеется, обидно.
Ипполит . Ты, по своим трудам, хочешь быть в уважении и по всем правам полным гражданином, и вдруг тебя опять же на мальчишеское положение поворачивают, тогда в душе большие перевороты бывают к дурному.
Круглова . А кто тебя держит? Ты ведь не крепостной у него.
Ипполит . А куда же я пойду-с? На триста рублей в год и в лавку? И должен я лет пять биться в самом ничтожном положении. Когда же я человеком буду во всей форме? Теперь все-таки одно лестно, что я при большом деле, при богатом дяде в племянниках. Все-таки мне почет.
Круглова . Где? В трактире?
Ипполит . Хоша и в трактире.
Круглова . Ну, так сам виноват, нечего тебя и жалеть!
Ипполит . Может, он когда и войдет в чувство.
Круглова . Дожидайся от него чувства-то!
Ипполит . Я так понимаю, что мне с него тысяч пятнадцать по всем правам следует.
Круглова . Понимай, что хочешь, а слушать тебя скучно. Пойти работу взять. (Уходит.)
 

Явление четвертое

 

 
Агния и Ипполит .
 
Агния . Зачем же вы мне лгали вчера, что вы не боитесь хозяина?
Ипполит . Да уж очень обидно признаться-то-с. Ну, и говоришь про себя, как лучше, чтоб тебя за человека считали.
Агния . Вы трус, да и лгун еще. По вашему характеру, денег вы от хозяина не дождетесь, а вернее всего, что он сам вас прогонит.
Ипполит . Помилуйте, за что же? В таком случае, против его невежества можно и самому невежливым быть.
Агния . Давно бы вам догадаться.
Ипполит . Нешто вооружиться!
Агния . Вооружайтесь!
Ипполит . Коли вы одобряете, так и будет-с. Коль скоро человек своего должного не понимает и слов не чувствует, надо ему на деле доказать, чтоб он от своего необразования сколько-нибудь очувствовался.
Агния . Чем же вы ему докажете?
Ипполит . Даже очень немногим-с. Вот и сейчас он в моих руках. (Показывает векселя.) Всему только делу остановка, что у меня совести довольно достаточно.
Агния . И хорошо, что ее достаточно. Человека бессовестного любить нельзя.
Ипполит . Хорошо, что вы мне это заранее сказали-с.
Агния . А вы не знали?
Ипполит . Почем же я могу ваш характер знать-с! Обыкновенно у женщин больше такое понятие-с, что хоть на разбой ходи, только для нее и для дому будь добычник.
Агния . Я воров не люблю, а другие, как хотят – не мое дело.
Ипполит . Значит, только из одного того, чтоб любовь вашу заслужить?
Агния . Не говорите мне о любви, пожалуйста!
Ипполит . Почему же так-с?
Агния . Я не хочу мальчика любить. Какой вы мужчина?
Ипполит . По вашим словам, я самый ничтожный человек-с…
Агния . Это ваше дело.
Ипполит . Ото всех в презрении.
Агния . Кто ж виноват?
Ипполит . Заместо того, чтоб мне от вас утешение…
Агния . Вас станут бить, как мальчишку, а я должна вас утешать! Да с чего вы выдумали?
Ипполит . Кто же меня пожалеет-с?
Агния . Мне-то что за дело! Смеяться над вами, а не жалеть.
Ипполит . После этого уж только помирать остается на моем месте.
Агния . Конечно, лучше.
Ипполит . Стало быть, вы обо мне очень низкого понятия?
Агния . Очень.
Ипполит . Однако, такой удар от вас! Я даже, как его перенести, не знаю.
Агния . Очень рада.
Ипполит . И никакого, значит, к человечеству снисхождения?
Агния . И не ждите.
Ипполит . Однако же, влетел я ловко! Вот так обман для моих чувств! Ошибался я в своей жизни…
Агния (отирая слезы) . Не вы ошиблись, я ошиблась. Уйдите, пожалуйста! Уйдите, говорят вам. Стыдно мне, взрослой девушке, не уметь людей разбирать. Меня никто не тянул к вам.
Ипполит . Но позвольте мне в свое оправдание…
Агния . Подите, подите!
Ипполит . Но, однако, хоть малость пожалейте!
Агния . Послушайте! Нынче же выпросите себе у хозяина хорошее жалованье или отходите от него и ищите другое место! Если вы этого не сделаете, лучше и не знайте меня совсем, и не кажитесь мне на глаза!
Ипполит . Это уж от вас последнее слово-с?
Агния . Последнее.
Ипполит . Ну, так я знаю, что мне делать-с. Я эту штуку давно в уме держу.
Агния . Делайте, что хотите, только честно.
Ипполит . Это я не знаю, там сами рассудите. Опосля, хоть голову с меня снимите, только я от своего не отступлюсь.
Агния . Ваше дело.
Ипполит . Так прощайте-с!
Агния (кланяясь) . Прощайте.
Ипполит . Стало быть, прощанье сухое будет?
Агния . Это что еще?
Ипполит . Хоша ручку-с.
Агния . Ни одного пальчика.
 
Входит Круглова .
 

Явление пятое

 

 
Круглова , Агния , Ипполит , потом Маланья .
 
Ипполит (Кругловой) . Поддержите-с!
Круглова . В чем?
Ипполит . Хочу с хозяином войну начинать.
Агния . Не заплачьте перед хозяином, вместо войны-то!
Ипполит . Что за насмешки-с! Нет уж, теперича душа моя горит.
Круглова . Да я-то тут при чем? Не понимаю, голубчик.
Ипполит . Чрез полчаса я вам объясню в точности.
 
Входит Маланья и молча вздыхает.
 
Агния . Каких чудес не бывает!
Ипполит . Да уж докажу себя перед вами.
Маланья . Дединька идет.
Круглова . Какой дединька?
Маланья (вздыхая) . Сединький.
Ипполит . Уж не хозяин ли?
Маланья . Должно, что хозяин. Да он и есть; что я говорю-то. (Уходит.)
Ипполит . Вот было попался.
Круглова . Пройди чрез мою комнату, и не встретитесь.
 
Ипполит уходит в комнату Кругловой. Круглова встречает в передней Ахова и входит вместе с ним.
 

Явление шестое

 

 
Круглова , Агния , Ахов .
 
Круглова . Пожалуйте, Ермил Зотыч! Милости просим!
 
Агния кланяется.
 
Ахов . Да! Милости просим! Милости просим! За что нас везде любят? Везде: «милости просим!»
Круглова . Ты думаешь, за богатство за твое?
Ахов . Притворяйся еще! Что ни толкуй, Федосевна, а против других отличка есть?
Круглова . Ну, само собой.
Ахов . Бедный человек пришел, хочешь – ты им занимаешься, хочешь – прогонишь, а богатый хоша бы и невежество сделал, ты его почитаешь. (Указывая на Агнию.) Работает?
Круглова . Работает.
Ахов . Да! Это хорошо.
Круглова . Для скуки.
Ахов . А много ль ей годов? Все я не спрошу у тебя.
Круглова . Двадцать лет.
Ахов . Еще не стара. (Тихо.) Об женихах думает?
Круглова . Ну, какие женихи без приданого?
Ахов . Таким бог невидимо посылает.
Круглова . Что-то не слыхать.
Ахов . Нет, ты не говори, бывает… за добродетель. Особенно, которые кроткие, покорные, вдруг откуда ни возьмется человек, чего и на уме не было, об чем и думать-то не смели.
Круглова . Бывает-то бывает, да очень редко.
Ахов . Молиться нужно хорошенько, – вот и будет.
Круглова . Да и то молимся.
Ахов . К Пятнице Парасковее ходила?
Круглова . Ходила.
Ахов . Ну, и жди. Только ты уж с покорностью; посватается человек, особенно с достатком, сейчас и отдавай. Значит, такое определение. А за бедного не отдавай.
Круглова . Что за крайность!
Ахов . Мало ли дур-то! Выдать недолго, да что толку! Есть и такие, которые совсем своего счастья не понимают через гордость через свою.
Круглова . Мы не горды.
Ахов . Да чем вам гордиться-то! Богатый человек, ну, гордись, превозносись собой: а твое дело, Федосевна, только кланяйся. Всем кланяйся, и за все кланяйся, что-нибудь и выкланяешь, да и глядеть-то на тебя всякому приятнее.
Круглова . Спасибо за совет! Дай бог тебе здоровья.
Ахов . Верно я говорю. Ты сирота и дочь твоя сирота; кто вас призрит, ну, и благодетель, и отец родной, ну, и кланяйся тому в ноги. А не то, чтобы, как другие, от глупости чрезмерной, нос в сторону от благодетелев.
Круглова . Да уж не учи, знаю.
Ахов . Ты-то знаешь, тебе пора знать; тоже школу-то видела при покойном. Страх всякому человеку на пользу; оттого ты и умна. А вот молодые-то нынче от рук отбиваются. Ты свою дочь-то в страхе воспитывала?
Круглова . В страхе, Ермил Зотыч, в страхе. Да вот поговори с ней; а я пойду, за Маланьей посмотрю, что она там делает. (Уходит.)
 

Явление седьмое

 

 
Агния , Ахов .
 
Ахов . Ну, об чем же мы с тобой говорить будем?
Агния . Об чем хотите.
Ахов . Ты закон знаешь?
Агния . Какой закон?
Ахов . Обыкновенно, какой, как родителев почитать, как старших?
Агния . Знаю.
Ахов . Да мало его знать-то, надобно исполнять.
Агния . Я исполняю: я все делаю, что маменьке угодно, из воли ее не выхожу.
Ахов . Вот так, так. Что мать только тебе скажет, от самого малого и до самого большого…
Агния . Да, от самого малого и до самого большого…
Ахов . Вот за это люблю.
Агния . Покорно вас благодарю.
Ахов . Да еще как люблю-то! Ты не гляди, что я стар! Я ух какой! Ты меня в скромности видишь, может, так обо мне и думаешь; в нас и другое есть. Как мне вздумается, так себя и поверну; я все могу, могущественный я человек.
Агния . Приятно слышать.
Ахов . Ты слыхала ль, что есть такие старики-прокураты, что на молоденьких женятся?
Агния . Как не слыхать! Я слыхала, что есть такие и девушки, которые за стариков выходят.
Ахов . Ну, да это все одно.
Агния . Нет, не все одно. Старику приятно жениться на молоденькой, а молоденькой-то что за охота?
Ахов . Ты этого не понимаешь?
Агния . Не понимаю.
Ахов . Ну, я тебе растолкую.
Агния . Растолкуйте!
Ахов . Вот ты, например, бедная, а пожить тебе хочется; ну, там, как у вас, по-женски? Салоп, что ли, какой али шляпку, на лошадях на хороших проехать, в коляске в какой модной.
Агния . Да, да. Ах, как хорошо!
Ахов . Ну, вот то-то же! Я душу-то твою всю насквозь вижу; что на уме-то у тебя, все знаю. Вот и думаешь: «выйду я за бедного, всю жизнь буду в забвении жить; молодой да богатый меня не возьмет; дай-ка я послушаю умных людей да выйду за старичка с деньгами». Так ведь ты рассуждаешь?
Агния . Так, так.
Ахов . «Старик-то мне, мол, за любовь мою и того, и сего». (Очень серьезно.) Какие подарки делают! Страсть!
Агния . Неужели?
Ахов . Тысячные, я тебе говорю, тысячные! Еще покуда женихами, так каждый вечер и возят, и возят!
Агния . Вот жизнь-то!
Ахов . Да это еще что! А как женится-то, вот тут-то жене житье, тут-то веселье!
Агния . Да, да.
Ахов . Что? лестно?
Агния . Как же не лестно! Ни горя, ни заботы, только наряжайся.
Ахов . Весело небось?
Агния . Очень весело. Да и то еще приятно думать, что вот через год, через два муж умрет, не два же века ему жить; останешься ты молодой вдовой с деньгами на полной свободе, чего душа хочет.
Ахов . Ну, это ты врешь; сама, может, прежде умрешь.
Агния . Ах, извините!
Ахов . Ты все хорошо говорила, а вот последним-то и изгадила. Ты этого никогда не думай и на уме не держи. Это грех, великий грех! Слышишь?
Агния . Я и не буду никогда думать; это так, с языка сорвалось. Я стану думать, что молодые прежде умирают.
Ахов . Да, ну вот так-то лучше.
Агния . Вы, пожалуйста, этого маменьке не говорите.
Ахов . Что, боишься?
Агния . Боюсь.
Ахов . Это хорошо. Страх иметь – это для человека всего лучше.
Агния . А вы имеете?
Ахов . Да мне перед кем? Да и не надо, я и так умен. Мужчине страх на пользу, коли он подначальный; а бабе – всякой и всегда. Ты и матери бойся и мужа бойся, вот и будет тебе от умных людей похвала.
Агния . Чего лучше.
 
Входит Круглова .
 

Явление восьмое

 

 
Агния , Ахов , Круглова .
 
Ахов . Ну, теперь я вас понял обеих, что вы за люди.
Круглова . И слава богу, Ермил Зотыч.
Ахов (встает) . Я теперь у вас запросто; а ужо к вечеру ждите меня гостем, великим гостем.
Круглова . Будем ждать.
Ахов . Ты не траться очень-то! Зачем?
Круглова . Это уж мое дело.
Ахов . Думала ли ты, гадала ли, что я тебя так полюблю?
Круглова . И во сне не снилось.
Ахов . Ну, прощайте! Покуда что разговаривать! Будет время. (Агнии.) Прощай, милая!
Агния . Прощайте, Ермил Зотыч!
 
Ахов и Круглова подходят к двери.
 
Ахов . А дочь у тебя умная.
Круглова . И я ее хвалю.
Ахов . А ведь другие есть… наказанье! Мать свое, она – свое. Никому смотреть не мило. (Агнии.) Слушай ты меня! Коли что тебе мать приказывает, – уж тут перст видимый!
Агния . Конечно.
Ахов . Ну, прощайте! (Уходит и возвращается.) Ты каким это угодникам молилась, что тебе такое счастье привалило?
Круглова . За простоту мою.
 
Ахов уходит.
 

Явление девятое

 

 
Круглова и Агния .
 
Круглова . Была ль я жива, уж не знаю.
Агния . Кабы вы послушали, он мне тут горы золотые сулил.
Круглова . Про горы-то золотые он мастер рассказывать, а про слезы ничего не говорил, сколько его жена покойная плакала?
Агния . Нет, промолчал.
Круглова . А есть что послушать. Дома-то плакать не смела, так в люди плакать ездила. Сберется будто в гости, а сама заедет то к тому, то к другому, поплакать на свободе. Бывало, приедет ко мне, в постель бросится да и заливает часа три, так я ее и не вижу; с тем и уедет, только здравствуй да прощай. Будто за делом приезжала. Да будет тебе работать-то!
Агния . И то кончила. (Покрывает работу и уходит.)
 
Входит Ипполит .
 

Явление десятое

 

 
Круглова , Ипполит , потом Маланья .
 
Ипполит . Скоро я слетал-с? А еще в Московский забежал, два полуторных коньяку протащил.
Круглова . Это зачем же?
Ипполит . Для куражу-с. Как на ваш взгляд-с, ничего не заметно?
Круглова . Ничего.
Ипполит . Ну, и ладно. А кураж велик! Выпил на полтину серебра, а смелости у меня рублей на десять прибыло, коли не больше.
Круглова . Купленная-то смелость ненадежна.
Ипполит . Коли своей мало, так за неволю прикупать приходится. Позвольте-ка я в зеркало погляжусь. (Оправляется перед зеркалом.) Ничего, все в аккурате. Прощайте-с! Может, со мной что неладно будет, так не поминайте лихом!
Круглова . Ты, в самом деле, глупостей-то не затевай!
Ипполит . Никаких глупостей! Однакож, и так жить нельзя. Давешние слова вашей дочки у меня вот где! (Ударяет себя в грудь.) Да вот что! Поберегите это покудова! (Подает толстый пакет.)
Круглова . Что это? Деньги?
Ипполит . Деньги-с.
Круглова . Не возьму, не возьму, что ты! Может, это хозяйские?
Ипполит . Не ваше это дело-с! Мои собственные.
Круглова . Еще с тобой в беду попадешь.
Ипполит . Да помилуйте, нешто у меня духу достанет вам неприятное сделать! Я на себя не надеюсь, человек пьяный, отдам вам под сохранение на один час времени. А там мои ли, хозяйские ли, вам все одно.
Круглова . Не возьму.
Ипполит . Эх! Не понимаете вы меня. Я сейчас оставлю у вас деньги, явлюсь к хозяину: так и так, потерял пьяный. Что он со мной сделает?
Круглова . Ишь, что придумал! Нет, уж ты меня не путай!
Ипполит . Так, не возьмете?
Круглова . Ни за что на свете.
Ипполит . А коли так-с… (Громко.) Маланья, ножик!
Круглова . Что ты! Что ты!
 
Маланья подает нож и уходит.
 
Ипполит (берет нож) . Ничего, не бойтесь! (Кладет нож в боковой карман.) Только и всего-с.
Круглова . Что от тебя будет, смотрю я.
Ипполит . А вот что-с! У вас рука легка?
Круглова . Легка.
Ипполит . Пожалуйте на счастье! (Берет руку Кругловой.) Только всего-с. Прощенья просим. (Уходит.)
Круглова . Напрасно мы его давеча подзадоривали на хозяина. Эти головы меры не знают: либо он молчит, хошь ты его бей, либо того натворит, что с ним наплачешься. Пословица-то эта про них говорится: заставь дурака богу молиться, так он себе лоб разобьет. (Уходит.)
 


Сцена третья далее…