Глава 36

 Ракель с отцом простояли совсем недолго – к воротам подъехал на своей машине Родриго Тонелли. Он невероятно удивился, увидев Ракель и сеньора Саманьего, стоящими на солнцепеке рядом со старыми потертыми чемоданами. Ракель ничего не стала объяснять ему, только сказала, что они ждут Марту, которая ушла еще утром, но старик отвел Родриго в сторону и потихоньку сообщил ему, что у Ракель проблемы с мужем, и теперь они уезжают без гроша в кармане.
 

 Родриго быстро просчитал в уме все варианты и остановился на самом удобном для всех. Сейчас они сядут в его машину, и он отвезет их туда, куда они хотят. А Клаудио, когда Марта вернется, отвезет ее туда же. Никто ничего не узнает – Клаудио не болтун.

 Ракель заколебалась. Предложение Родриго казалось ей разумным. Действительно, не стоять же здесь у всех на виду до самого вечера. И кто знает, когда вернется эта глупая девчонка.
 

 Родриго с помощью дона Даниэля уложил чемоданы в багажник, и Ракель с отцом сели в машину. Теперь дон Даниэль немного успокоился, но его очень тревожило поведение Ракель. Почему она не взяла билеты? Как они теперь доберутся до дома? Она вполне могла взять у Антонио и билеты, и деньги – ведь она все-таки его жена. Раз он в течение месяца не признал этот брак недействительным…

 – Папочка, – взмолилась Ракель, – дай мне сохранить хотя бы немного достоинства.
 

 Дон Даниэль смущенно замолчал, хотя и не понимал, при чем тут достоинство? Можно с достоинством взять билеты и даже деньги. А теперь как они будут жить?

 Скоро вернулся Родриго, сообщивший, что договорился с Клаудио – как только вернется Марта, тот отвезет ее домой к Родриго. Там они подождут ее. Родриго сел за руль и завел машину.
 

 А ничего не подозревавшая Марта отдыхала в ресторане в обществе своего поклонника Луиса Трехо. Ей не пришло в голову вспомнить, что именно Луис был виновником той аварии. К счастью для себя, Марта умела очень быстро забывать о неприятном, и весь кошмар с наездом и тюрьмой уже почти выветрился из ее памяти.
 

 Луис, который снял квартиру в городе, к своему сожалению, очень редко видел Марту. И теперь, расспрашивал, как она проводит свои дни. По-прежнему купается, загорает и катается на роликовых лыжах? Луис помолчал, а затем, смотря девушке прямо в глаза, сказал:

 

– Марта, я тебя люблю уже давно, хотел предложить… выходи за меня замуж.

 Марта смущенно улыбнулась. Она догадывалась об этом, и ей самой тоже нравился Луис, но было одно очень важное «но».

 – Ты не хочешь связываться с таким человеком, как я? – предположил Луис. – Ты – свояченица Антонио Ломбардо, а я – простой служащий.

 – Нет, – Марта отрицательно покачала головой. – Не потому. Просто я всегда хотела выйти за человека с деньгами. Это было бы так прекрасно. Ты ведь меня понимаешь, Луис?

 Он понимал ее отлично. Для него самого деньги в этом мире значили очень много, почти все. Что же удивительного, что такая привлекательная девушка, как Марта, хочет хорошо устроиться.

 Они были откровенны друг с другом и понимали друг друга, потому что были сделаны из одного теста.
 

 Антонио с Андресом вернулись поздно. Сидя в ресторане, они еще долго обсуждали все детали предстоящего развода и проблемы, возникающие вместе с ним. Ведь по брачному контракту Ломбарде должен был отдать Ракель половину своего состояния, поскольку там было оговорено совместное владение имуществом. Конечно, Антонио мог бы подать в суд, но это повлечет за собой громкий скандал, потому что на суде непременно всплывет соучастие в этом деле Максимилиано.
 

 Размышляя таким образом, Антонио вошел в свой кабинет. В первый же момент ему в глаза бросился конверт, лежавший посреди стола. Он быстро заглянул в него – деньги, которые он дал Ракель! Значит, она все-таки не взяла их! В волнении Антонио взял пачку и только теперь заметил исписанный лист бумаги. Это было прощальное письмо Ракель. Антонио взял лист и стал читать, руки его дрожали.
 

 «Антонио, – писала Ракель, – оставляю тебе деньги, вещи, драгоценности – все, что ты дал мне. Не буду говорить о том, что я не виновата. Зачем? Это уже не имеет смысла. Но одно хочу сказать тебе. Я раскаиваюсь, что доверилась тебе, потому что ты, так же как и Макс, обманул меня. Заставил поверить в то, что ты добрый, что любишь меня, а это неправда. Или я просто не знаю, что это за любовь. Когда люди любят, они друг другу верят, а ты предпочитаешь верить кому угодно, только не мне. Мне не стыдно признаться, что я, действительно, любила тебя, любила, как никого на свете, всей душой. А теперь я сама говорю себе, что все было напрасно. Прощай.

 Ракель».Антонио отложил письмо и долго сидел, смотря в пространство, не замечая, что слезы катились по щекам.

 Немного придя в себя, он встал и поднялся наверх в комнату Ракель. Все было на месте. На бюро стояла шкатулка с драгоценностями, в шкафах висели наряды, которые он покупал ей, – она ничего не взяла с собой.

 Антонио оглянулся и увидел, что в дверях комнаты стоит Рамон. Он подтвердил, что Ракель уехала с двумя старыми чемоданами.

 – Почему ты сказал мне, что она взяла деньги? – глухим голосом спросил Антонио.
 

 Рамон растерялся. Сеньора Ракель, действительно, взяла их, но от билетов на самолет отказалась, – сказала, что не хочет, чтобы на них тратились. Рамон рассказал, как проводил сеньору и ее отца до ворот, и они остались на улице ждать сеньориту Марту. Она куда-то уходила. От такси они отказались, от машины тоже. А затем, как говорит, Марселино, приехал сеньор Тонелли, зашел на минуту в дом, потом вышел и увез их в своей машине. Но куда – этого никто не знает.

 Антонио потерянно спустился вниз. В гостиной сидели Виктория, Алехандра и Андрее, но Антонио никого не хотел видеть и сразу же ушел к себе в кабинет. Останься он хотя бы на минуту, он бы стал свидетелем триумфа Камилы и Мауры, которые только сейчас узнали, что Ракель, наконец, уехала! Они пришли, радостно переглядываясь и улыбаясь друг другу. Это была победа! Наконец-то, эти мужланки уехали! Сколько трудов понадобилось, чтобы вытурить их навсегда! Маура была счастлива: ей снова открылся путь к сердцу Антонио, Камила, в свою очередь, была избавлена от общества этих неотесанных девиц, которые были ей отвратительны.
 

 Но Антонио сейчас желал только одного, чтобы его оставили в покое. Он устал от всего: вопросов, ответов, просьб, объяснений, подозрений, советов, клятв, лжи. Он и сам удивился, как вымотала его эта история, но более всего он удивился, поняв, каким ударом стал для него разрыв с Ракель. Он так много вложил сил, стремясь сохранить и эту девушку, и их чувство, но результатом его деяний явился – крах… Он не смог сломить упорное сопротивление тех, кто не желал видеть Ракель в этом доме. И когда в кабинет, мягко ступая, вошла Виктория, он коротко попросил оставить его одного. И приказал Рамону говорить всем, что он уже отдыхает, лишь, если вернется, позвонит сеньорита Марта или сеньора Ракель – звать его в любое время. Рамон кивнул и удалился. Ему и в голову не пришло беспокоить хозяина сообщением о том, что на кухне его дожидается какая-то девица, приведенная в дом отвратительным Чучо.
 

 А Мерседес ждала уже несколько часов: ведь Габриэль сказал, что сеньор Ломбардо срочно хотел говорить с ней, от этого разговора зависела их судьба… Но неумолимый Рамон только сердито говорил, что хозяин не может ее принять. Чучо видел в этом отказе происки своего злейшего врага, ведь не может хозяин, такой серьезный и обязательный, забыть о важном разговоре. И, чтобы скоротать время, предложил Мерседес навестить дона Даниэля. Но Рамон сухо сообщил, что сеньор Саманьего больше не живет здесь. Он вместе с дочерьми сегодня уехал.
 

 Услышав эту новость, Чучо так и застыл с открытым ртом. Он мог ожидать всего, но только не этого. Ведь еще сегодня утром они никуда не собирались. Неужели дон Антонио выгнал их? К сожалению, узнать подробности было не у кого. Дон Рамон, конечно, знает, но из него разве вытянешь?
 

 Чучо стал выкладывать Мерседес все, что он думает об этом надутом человеке. Говорят, он когда-то собирался стать священником, а потом расстригся. И это проявляется во всем. Притворяется святошей, но если бы он был настоящим христианином, он не был бы таким высокомерным. Верующий человек ведь должен быть смиренным и добрым, так по крайней мере учат в церкви. Чучо до того разошелся, что не заметил, что дон Рамон собственной персоной стоит в дверях кухни и прекрасно слышит каждое его слово. Только, когда Мерседес, заметившая дворецкого, стала делать Чучо отчаянные знаки, тот обернулся и, увидев сердитое лицо Рамона, замолчал.

 Рамон, смотря на Чучо, еще более высокомерно, чем обычно, заявил, что дон Антонио устал и просит не беспокоить его. И Рамон считает нецелесообразным нарушать его покой из-за визита этой сеньоры.
 

 – Не сеньоры, а сеньориты! – вспылил Чучо. – Неужели трудно запомнить? Святоша!

 Мерседес встала, Чучо отправился ее провожать, а дон Рамон, оставшись один, сел за стол и стал лакомиться тортом. У него была одна слабость – он любил сладкое.
 

 Клаудио, как и обещал, привез Марту в дом к Родриго – он специально поджидал ее на выезде в переулке, чтобы дома никто ничего не заметил. И вот ошарашенная Марта очутилась в гостиной Родриго, где ее уже ждали отец и сестра.
 

 Родриго пытался уговорить Ракель остаться у него, а не искать какую-то гостиницу, но та была непреклонна. Несмотря на просительные взгляды дона Даниэля и на сердитый вид Марты, Ракель была твердо настроена уехать в гостиницу. Она больше не хотела ни от кого зависеть. Родриго был не в силах удержать ее, и скоро они втроем покинули его дом.
 

 Стоило им уйти, как позвонил Макс. Он надеялся, что застанет там Ракель, но ее уже не было. Макс испытывал сильное раздражение: Ракель исчезла, спутав ему все карты. Нужно во что бы то ни стало ее разыскать!
 

 А Ракель вместе с отцом и сестрой сняла дешевый номер в одной из скромных гостиниц Акапулько. Марта была недовольна, она уже успела привыкнуть к роскоши, и теперь необходимость самой тащить в номер чемоданы очень угнетала ее. Она все время ныла и сердито смотрела на сестру, которая из-за какой-то дурацкой гордости портит жизнь и себе, и всем остальным.
 

 Ракель хорошо знала сестру – этой все нипочем, лишь бы были развлечения, наряды, кавалеры. Для нее все, что произошло – это потеря роскошного существования. Но теперь с этим покончено. Снова придется думать о хлебе насущном. К вечеру дон Даниэль и Марта, порядком проголодавшись, решили пойти поесть. Ракель отдала все свои оставшиеся деньги. На них надо было поужинать и, возможно, позавтракать. Ракель видела, что ни отца, ни Марту, уже привыкших к беззаботной жизни, ее тревожные думы не волнуют – они просто хотели есть и, с радостью взяв последние деньги, не особенно уговаривая Ракель, спустились в кафе. Здесь Марта по привычке заказала себе большой стакан сока из банана, гуайавы и дыни, но потом спохватилась и ограничилась кофе и бутербродом. Так они не бедствовали даже в Гвадалахаре! Как все это противно! Марта невероятно злилась на сестру – ведь это из-за упрямства Ракель, из-за этой ее дурацкой гордости они теперь стали нищими. И что будет дальше? Вдруг этот Пласенсиа не даст ей денег. И почему она не взяла билеты? Надо было взять, да еще денег потребовать. Это не гордость, а глупость и все.
 

 Марта решительно направилась к телефону. Нет, она вовсе не собиралась звонить Антонио, как это было когда-то. Теперь ей было к кому обратиться. Она набрала номер Луиса. Пусть приезжает немедленно. Они с отцом будут ждать его в кафе. Луис пообещал выехать сразу же.

 Однако только он положил трубку, как дверь его комнаты отворилась, и на пороге появился Макс. Он сразу же перешел к делу. Оказывается, Антонио разоблачил эту Мерседес и ее брата. В результате Ракель и ее родственники уехали из дома, возможно, Антонио выгнал их. При этом у них совершенно нет денег. Родриго Тонелли говорит, что они собирались поселиться в каком-нибудь отеле. Макс, конечно, не слишком доверял Родриго, особенно после того, как узнал про его участие в «Роберто Агирре». Но сейчас он, похоже, говорил правду. Скорее всего они остановились в какой-нибудь скромной гостинице.
 

 – И что, вы хотите, чтобы я немедленно стал их разыскивать? – Глядя. Максу прямо в глаза, спросил Луис. – Извините, но сегодня я не могу. У меня есть одно дело.

 – Твои главные дела – со мной, – резко возразил ему Макс. Он не ожидал услышать отказ от Луиса, который всегда беспрекословно слушался его.

 – Сегодня я не могу, – твердо повторил Луис.

 Он не стал объяснять Максу, в чем именно заключается его дело, потому что не был уверен, стоит ли открывать ему местонахождение Ракель.

 Максимилиано был в бешенстве. Он не мог представить, что Луис может ослушаться его.

 – Если ты не выполнишь мое поручение, можешь забыть о нашем договоре, – пригрозил он.

 – Как хотите, – пожал своими широкими плечами Луис. Ради Марты он был готов на все.

 Трехо вышел почти что вслед за Максом и через несколько минут уже входил в кафе, где его ждали Марта и дон Даниэль.

 Марта сразу стала рассказывать обо всем, что произошло. Почти все Луис уже знал, но слушал Марту, не перебивая. Та рассказала Луису о ссоре Ракель с мужем из-за Габриэля, о том, что Ракель, как последняя дура, не взяла у Антонио ни денег, ни билетов, и теперь им приходится жить в ужасной гостинице и питаться бутербродами.
 

 Дон Даниэль, стараясь сохранить достоинство в глазах молодого человека, на помощь которого надеялся, объяснил, что, когда Антонио пригласил его в Акапулько, он не успел взять деньги из банка, а та мелочь, которая была у него с собой, уже закончилась.

 Луис даже не улыбнулся, хотя понял хитрость сеньора Саманьего, и пообещал Марте одолжить денег. Он заплатил за скромный ужин дона Даниэля и его дочери и проводил их в гостиницу. Там сеньор Саманьего поднялся в номер, а Марта осталась внизу с Луисом. Сейчас она ясно поняла, что совершенно не хочет возвращаться в Гвадалахару. Если придется работать, то это можно делать и в Акапулько, а жить здесь ей нравилось гораздо больше. Кроме того, Луис оказался вовсе не беден. Когда Марта, раздумывая, какую бы сумму попросить у него, назвала полмиллиона песо, он не задумываясь, ответил, что она их получит завтра же. Это сообщение вселило в Марту некоторую уверенность, что она-то, по крайней мере, не пропадет.
 

 Луис, в свою очередь, решил кое-что узнать от Марты. Она, конечно, знала немного. Ракель перестала делиться с легкомысленной сестрой, водящей дружбу с кем попало. Но кое-что Марта видела и сама. Она была уверена, что Антонио любит Ракель, а она его. Поэтому-то они и сходят с ума. А вот Макса Ракель ненавидит, ведь он сделал ее жизнь просто невозможной. А теперь сестра пытается разыскать человека по имени Роберто Агирре. Это он заплатил тем людям, которые заявили в полицию о наезде.
 

 Теперь Луису стало ясно почти все. Оставался только один последний вопрос – как Ракель собиралась решать проблему с деньгами.

 – Она хочет попросить в долг у Умберто Пласенсиа, но он до завтра в Мехико, – недолго думая выболтала Марта.

 Пока отец и сестра сидели в кафе, Ракель отправилась в больницу к Габриэлю, чтобы кое-что прояснить. Парень испугался, когда она вошла в палату – кто знает, с чем пришла эта сеньора, у которой из-за них столько неприятностей. Но Ракель успокоила его, объяснив, что хочет поговорить с ним и его сестрой о Роберто Агирре. Ей было просто необходимо разыскать этого человека. Однако, Габриэль ничем не мог помочь Ракель, потому что сам знал не больше, чем она. Но тут в палату, о, счастье – вошли Мерседес и Чучо. Увидев Ракель, они несказанно удивились, ведь Рамон сказал, что она вместе со своими родственниками уехала в Гвадалахару.

 Ракель уже знала от Габриэля, что Мерседес ходила разговаривать с Антонио, но оказалось, что девушка только зря прождала целый день – сначала сеньора Ломбардо не было, затем он был занят, а потом попросил, чтобы его не беспокоили.

 – Ваш отъезд всех переполошил, – вступил в разговор Чучо. – Но почему Рамон сказал мне, что вы уехали в Гвадалахару? Вот вредина! Он соврал мне на зло!

 Ракель стала умолять Мерседес рассказать все, что та знает о Роберто Агирре. Ей нужно, просто необходимо, найти этого человека. Габриэль вопросительно посмотрел на Мерседес:

 – Да, сестренка, ты должна заставить подругу рассказать, где он живет.

 – Габриэль! – воскликнула Мерседес. Ну, как он мог забыть, что они договорились не упоминать о Хулии. Но Чучо и Ракель обратили внимание на упоминание о какой-то неизвестной подруге, и Мерседес пришлось сообщить им о роли Хулии, но об имени ее она все-таки умолчала.
 

 Мерседес стала рассказывать Ракель то, что знала о Роберто Агирре. Как он выглядит? Молодой, черноволосый, очень крепкий. Злое лицо и неприятный грубый голос. Ракель задумалась. По описанию это был, конечно, Макс. Очень возможно, что он просто выдумал этого Роберто Агирре. Тогда это объясняет, почему он не приходил на встречу. Надо обязательно уговорить подругу сообщить адрес этого человека. Однако Мерседес была уверена, что Хулиа не скажет ни слова. Но может быть, устроить какую-нибудь хитрость…

 Ракель быстро сообразила: все очень просто – она назначит ему встречу, а Мерседес где-нибудь спрячется и подаст знак, тот ли это человек, который подкупил ее.
 

 Выйдя из больницы, Ракель поспешила в гостиницу. Было уже поздно. Войдя в вестибюль, Ракель вдруг увидела свою сестру Марту, которая любезничала с Луисом! Луисом, который сыграл такую некрасивую роль в истории с наездом и который был тенью Макса. Ракель, не поздоровавшись, быстро поднялась в номер. Она кипела от возмущения! У нее рушилась жизнь, а сестра гуляет с помощником злейшего врага Ракель.
 

 Дождавшись Марту, она высказала ей все, что думала. Неужели сестра не понимает, что в эту минуту Луис уже звонит Максу, чтобы сообщить их адрес? Марта не должна предпринимать никаких шагов самостоятельно, не посоветовавшись с сестрой.

 Но Марта больше не желала выслушивать нотации. Ей дела нет до взаимоотношений Ракель и Антонио. Если бы та с самого начала вела себя по-умному, он бы на нее молился, а не выгонял из дома. Пусть Ракель не рассказывает, что ушла сама. Но Марте это все безразлично, потому что она не намерена возвращаться в Гвадалахару, она остается в Акапулько. Если быть бедными и работать, то это лучше делать тут.

 

– Очень хорошо, – отрезала Ракель. – Одним ртом меньше! Ты же никогда не работала!

 В ответ на это Марта с усмешкой кинула Ракель купленный для нее бутерброд.